@y.wqd:

بسام احمد الريبه
بسام احمد الريبه
Open In TikTok:
Region: YE
Sunday 27 July 2025 22:00:19 GMT
306
48
0
1

Music

Download

Comments

There are no more comments for this video.
To see more videos from user @y.wqd, please go to the Tikwm homepage.

Other Videos

Вечер был серым, будто даже небо больше не верило в надежду. Город тонул в звуках дождя, как будто сам мир пытался заглушить тишину, повисшую между двумя фигурами на крыше старого здания. Феликс стоял у самого края, ветер играл его волосами, будто уговаривал сделать последний шаг. Он держал руки в карманах, ссутулившись — не от холода, а от тяжести, которую давно нес внутри. — Я устал, Хенджин… — сказал он, не поворачиваясь. Голос был тихий, хрупкий, как тонкое стекло на грани разбиться. — Кажется, я больше не могу. Всё рушится. Всё бессмысленно. Я просто… хочу, чтобы всё закончилось. Сзади послышались шаги. Тихие, неуверенные. Но решительные. Хенджин подошёл ближе. В его глазах — отражение той же боли, что и в глазах Феликса. Он понимал. О, как же он понимал. Ему самому не раз хотелось исчезнуть, раствориться, стать невидимым в этом мире, который отвернулся от него. — Ты же знаешь, — проговорил он после короткой паузы. — Все ушли. Один за другим. Будто я стал невидимым. Но ты остался. Ты был рядом, когда я падал. Ты был единственным, кто не отступил. Феликс сжался. Он всё ещё не смотрел на него. Хенджин сделал ещё шаг и остановился рядом, глядя вперёд, на серый горизонт. — Если ты уйдёшь… — голос дрогнул, но он заставил себя продолжить, — тогда я останусь один. А я… Я не хочу быть один. Феликс впервые за долгое время посмотрел на него. В глазах — слёзы, но не от жалости к себе. От понимания. От боли, что не принадлежала только ему. — Мы с тобой всегда были вместе, — тихо сказал Хенджин. И голос его стал твёрже, чем когда-либо. — Значит… и успев вместе. Тишина. Ветер стих. И в этой тишине — рука, протянутая не вниз, а в сторону. К нему. Феликс посмотрел на неё. Медленно, будто боялся поверить. А потом — крепко сжал. И сделал шаг назад. Шаг назад был не просто шагом с края крыши — это было возвращение. Возвращение туда, где боль делится пополам, а тьма теряет силу, когда кто-то рядом. Они стояли молча. Рука в руке. Оба дрожали — от холода ли, от страха, или от облегчения — сами не знали. Но впервые за долгое время в этой дрожи не было одиночества. Феликс медленно сел прямо на бетон крыши, спина его поникла, будто он сбросил с себя тяжесть, которую нес слишком долго. Хенджин сел рядом. Он не спрашивал “почему”, не пытался утешать словами. Он просто был рядом — и этого было достаточно. — Иногда, — наконец сказал Феликс, — мне кажется, что всё, что я делаю, не имеет смысла. Что я лишний. Что даже если исчезну — никто не заметит. Хенджин молчал. Он смотрел вперёд, туда, где за тучами пряталось небо. — Я тоже так думал, — ответил он через паузу. — Думал, что всё кончено, когда друзья отвернулись. Когда остался только эхо в комнате и мысли, которые шепчут слишком громко. Но потом… ты остался. Один. И мне этого хватило. Он повернулся к Феликсу. — Может, мы оба сломаны. Может, нас не поняли. Но если мы держим друг друга — значит, мы не упали. Понимаешь? Мы всё ещё здесь. Феликс вытер лицо рукавом. Он кивнул, слабо, но уверенно. — Тогда… давай просто будем. Вместе. Пока можем. — Пока можем, — повторил Хенджин. — А если не сможем — будем бороться. Вместе. Они сидели там, на крыше, пока дождь не прекратился. И впервые тишина не была страшной. Она была живой, наполненной теплом, которое может подарить только близость. Иногда, чтобы не упасть — достаточно одной руки. Иногда, чтобы выжить — достаточно одного “я рядом”. А иногда, чтобы начать заново, нужно всего два слова: “Я здесь.” Р.S.(могут быть ошибки)
Вечер был серым, будто даже небо больше не верило в надежду. Город тонул в звуках дождя, как будто сам мир пытался заглушить тишину, повисшую между двумя фигурами на крыше старого здания. Феликс стоял у самого края, ветер играл его волосами, будто уговаривал сделать последний шаг. Он держал руки в карманах, ссутулившись — не от холода, а от тяжести, которую давно нес внутри. — Я устал, Хенджин… — сказал он, не поворачиваясь. Голос был тихий, хрупкий, как тонкое стекло на грани разбиться. — Кажется, я больше не могу. Всё рушится. Всё бессмысленно. Я просто… хочу, чтобы всё закончилось. Сзади послышались шаги. Тихие, неуверенные. Но решительные. Хенджин подошёл ближе. В его глазах — отражение той же боли, что и в глазах Феликса. Он понимал. О, как же он понимал. Ему самому не раз хотелось исчезнуть, раствориться, стать невидимым в этом мире, который отвернулся от него. — Ты же знаешь, — проговорил он после короткой паузы. — Все ушли. Один за другим. Будто я стал невидимым. Но ты остался. Ты был рядом, когда я падал. Ты был единственным, кто не отступил. Феликс сжался. Он всё ещё не смотрел на него. Хенджин сделал ещё шаг и остановился рядом, глядя вперёд, на серый горизонт. — Если ты уйдёшь… — голос дрогнул, но он заставил себя продолжить, — тогда я останусь один. А я… Я не хочу быть один. Феликс впервые за долгое время посмотрел на него. В глазах — слёзы, но не от жалости к себе. От понимания. От боли, что не принадлежала только ему. — Мы с тобой всегда были вместе, — тихо сказал Хенджин. И голос его стал твёрже, чем когда-либо. — Значит… и успев вместе. Тишина. Ветер стих. И в этой тишине — рука, протянутая не вниз, а в сторону. К нему. Феликс посмотрел на неё. Медленно, будто боялся поверить. А потом — крепко сжал. И сделал шаг назад. Шаг назад был не просто шагом с края крыши — это было возвращение. Возвращение туда, где боль делится пополам, а тьма теряет силу, когда кто-то рядом. Они стояли молча. Рука в руке. Оба дрожали — от холода ли, от страха, или от облегчения — сами не знали. Но впервые за долгое время в этой дрожи не было одиночества. Феликс медленно сел прямо на бетон крыши, спина его поникла, будто он сбросил с себя тяжесть, которую нес слишком долго. Хенджин сел рядом. Он не спрашивал “почему”, не пытался утешать словами. Он просто был рядом — и этого было достаточно. — Иногда, — наконец сказал Феликс, — мне кажется, что всё, что я делаю, не имеет смысла. Что я лишний. Что даже если исчезну — никто не заметит. Хенджин молчал. Он смотрел вперёд, туда, где за тучами пряталось небо. — Я тоже так думал, — ответил он через паузу. — Думал, что всё кончено, когда друзья отвернулись. Когда остался только эхо в комнате и мысли, которые шепчут слишком громко. Но потом… ты остался. Один. И мне этого хватило. Он повернулся к Феликсу. — Может, мы оба сломаны. Может, нас не поняли. Но если мы держим друг друга — значит, мы не упали. Понимаешь? Мы всё ещё здесь. Феликс вытер лицо рукавом. Он кивнул, слабо, но уверенно. — Тогда… давай просто будем. Вместе. Пока можем. — Пока можем, — повторил Хенджин. — А если не сможем — будем бороться. Вместе. Они сидели там, на крыше, пока дождь не прекратился. И впервые тишина не была страшной. Она была живой, наполненной теплом, которое может подарить только близость. Иногда, чтобы не упасть — достаточно одной руки. Иногда, чтобы выжить — достаточно одного “я рядом”. А иногда, чтобы начать заново, нужно всего два слова: “Я здесь.” Р.S.(могут быть ошибки)

About