@emidelabuchetto: Consider ca este foarte important pentru eveniment este sa avem flori naturale pe masa, trebuie sa ne bucurăm de fiecare clipă de frumusețe 🌸 #emidelabuchetto #florarieonline #florariebucuresti #florariabuchetto #aranjamentsticlute #masadeprezidiu #traverse

Emi de la Buchetto.ro
Emi de la Buchetto.ro
Open In TikTok:
Region: RO
Tuesday 29 July 2025 04:36:19 GMT
2442
120
2
5

Music

Download

Comments

florighenea0
FLORI GHENEA♥️ :
♥️♥️♥️
2025-07-29 05:43:04
1
marinamar98
Marina💕 :
💕💕💕
2025-07-30 17:18:46
0
To see more videos from user @emidelabuchetto, please go to the Tikwm homepage.

Other Videos

id: mine?/моя? Хенджин и Феликс были мужьями уже несколько лет. Их жизнь текла ровно и спокойно — уютный дом, тихие вечера, общие завтраки, когда Хенджин смотрел на Феликса так, будто во вселенной не было ничего дороже. А Феликс… он старался соответствовать. Он любил — сильно, искренне. И делал всё, чтобы быть хорошим мужем: готовил любимые блюда, укрывал одеялом, когда тот засыпал на диване, всегда спрашивал, как прошёл день. Он был внимательным, нежным, добрым. Но у Ликса была тайна. Он прятал её глубоко, туда, где даже солнечный свет не доставал. Эта боль жила в нём с детства — как чёрная плесень, прочно укоренившаяся между рёбер. И хоть с приходом старшего стало легче, как будто внутри зажёгся огонёк, тьма все равно не ушла. Она только научилась ждать. Тихо. Терпеливо. Феликс давно понял: полностью избавиться от этого он не может. Неважно, сколько любви он получал. Иногда всё, что он чувствовал — это отвращение к себе. Именно такие дни были самыми опасными. Как и сегодня. *** Они лежали в постели. Тепло, спокойно. Хван-старший обнял его, нежно прижал к себе, положил подбородок на его макушку. — Спокойной ночи, моё солнышко, — пробормотал он, зевая. — Надеюсь, завтра ты будешь чувствовать себя лучше!  — Спокойной, любимый, — выдохнул Феликс, стараясь, чтобы голос не дрогнул. Он ждал. Слушал, как дыхание мужа становится ровным. Он знал этот ритм наизусть. Минут через двадцать он тихо выбрался из-под одеяла. Пятки коснулись холодного пола, и по телу прошла дрожь — от усталости, от отвращения, от того, что снова пришла эта ночь. Он вздохнул и направился в ванную. Закрыл дверь. Щёлкнул замок. Включил ночник. Тусклый свет бросал на лицо бледную тень. В зеркале он почти не узнал себя: тёмные круги под глазами, поблекшие губы, взгляд безжизненный. И Ликс не понимал почему. Вроде бы режется он не так часто, а становится ещё хуже.  *** День с самого утра пошёл наперекосяк. Он проснулся с ощущением, будто его тело кто-то подменил: слабость, дрожь в пальцах, серость в глазах. В груди — тяжёлый ком, давящий и тянущий вниз. Даже объятия Хенджина, такие привычные и тёплые, сегодня не согревали. Он поцеловал мужа в щёку, натянул привычную улыбку и пошёл на кухню — делать завтрак, как всегда. Но уже при виде яиц его скрутило. Острый спазм в животе, и в горле поднялась волна тошноты. Он отвернулся, быстро открыл окно, вдохнул прохладный воздух. «Наверное, просто недосып», — сказал себе. Проглотил ком. Улыбнулся. Поджарил тосты. Он не стал есть. Сказал, что не голоден. Взял кофе — и тот отдал вкусом гари. Всё раздражало: яркость света, запах тостов, звук воды из крана. Даже тиканье часов казалось невыносимым. Всё слишком громко. Слишком много. И когда Хенджин спрашивал о его самочувствии, он отвечал: — Всё нормально. Просто устал. — Погода давит, наверное. — Немного болит голова, ничего страшного. *** Феликс сидел на холодной плитке, тяжело дыша. Рядом — смятые салфетки, следы крови уже почти стерты, раны аккуратно заклеены пластырями, рукава снова натянуты до запястий. Всё, как всегда. Он старался быть осторожным. Он знал, как спрятать следы. Он знал, как врать. Ликс взял лезвие, завернул его в бумажную салфетку и положил туда, где его никто не найдет — в самый дальний, самый тёмный угол под раковиной, за кучей старых бутылок и ненужных баночек. Сердце стучало в висках, в голове мутилось. Ему снова было плохо. Но не как раньше. По-другому. Он встал, но ноги подкосились. Всё плыло перед глазами. Грудь сжала резкая боль, будто изнутри воздух выдавливали. Тошнота вернулась внезапно, как удар. Он, спотыкаясь, подбежал к унитазу, упал на колени — и его стошнило. Горло жгло, тело дрожало, ладони цеплялись за холодный кафель. Он кашлял, пытался отдышаться… но всё было как в тумане. Сердце билось неравномерно, холодный пот стекал по спине. — Что… что со мной? — прошептал он, но даже не слышал себя. Это было не из-за лезвий. Не из-за крови. Что-то другое. Он хотел позвать Хенджина. Даже повернул голову к двери, но не успел — мир резко качнулся, и всё стало чёрным. #hyunlix
id: mine?/моя? Хенджин и Феликс были мужьями уже несколько лет. Их жизнь текла ровно и спокойно — уютный дом, тихие вечера, общие завтраки, когда Хенджин смотрел на Феликса так, будто во вселенной не было ничего дороже. А Феликс… он старался соответствовать. Он любил — сильно, искренне. И делал всё, чтобы быть хорошим мужем: готовил любимые блюда, укрывал одеялом, когда тот засыпал на диване, всегда спрашивал, как прошёл день. Он был внимательным, нежным, добрым. Но у Ликса была тайна. Он прятал её глубоко, туда, где даже солнечный свет не доставал. Эта боль жила в нём с детства — как чёрная плесень, прочно укоренившаяся между рёбер. И хоть с приходом старшего стало легче, как будто внутри зажёгся огонёк, тьма все равно не ушла. Она только научилась ждать. Тихо. Терпеливо. Феликс давно понял: полностью избавиться от этого он не может. Неважно, сколько любви он получал. Иногда всё, что он чувствовал — это отвращение к себе. Именно такие дни были самыми опасными. Как и сегодня. *** Они лежали в постели. Тепло, спокойно. Хван-старший обнял его, нежно прижал к себе, положил подбородок на его макушку. — Спокойной ночи, моё солнышко, — пробормотал он, зевая. — Надеюсь, завтра ты будешь чувствовать себя лучше! — Спокойной, любимый, — выдохнул Феликс, стараясь, чтобы голос не дрогнул. Он ждал. Слушал, как дыхание мужа становится ровным. Он знал этот ритм наизусть. Минут через двадцать он тихо выбрался из-под одеяла. Пятки коснулись холодного пола, и по телу прошла дрожь — от усталости, от отвращения, от того, что снова пришла эта ночь. Он вздохнул и направился в ванную. Закрыл дверь. Щёлкнул замок. Включил ночник. Тусклый свет бросал на лицо бледную тень. В зеркале он почти не узнал себя: тёмные круги под глазами, поблекшие губы, взгляд безжизненный. И Ликс не понимал почему. Вроде бы режется он не так часто, а становится ещё хуже. *** День с самого утра пошёл наперекосяк. Он проснулся с ощущением, будто его тело кто-то подменил: слабость, дрожь в пальцах, серость в глазах. В груди — тяжёлый ком, давящий и тянущий вниз. Даже объятия Хенджина, такие привычные и тёплые, сегодня не согревали. Он поцеловал мужа в щёку, натянул привычную улыбку и пошёл на кухню — делать завтрак, как всегда. Но уже при виде яиц его скрутило. Острый спазм в животе, и в горле поднялась волна тошноты. Он отвернулся, быстро открыл окно, вдохнул прохладный воздух. «Наверное, просто недосып», — сказал себе. Проглотил ком. Улыбнулся. Поджарил тосты. Он не стал есть. Сказал, что не голоден. Взял кофе — и тот отдал вкусом гари. Всё раздражало: яркость света, запах тостов, звук воды из крана. Даже тиканье часов казалось невыносимым. Всё слишком громко. Слишком много. И когда Хенджин спрашивал о его самочувствии, он отвечал: — Всё нормально. Просто устал. — Погода давит, наверное. — Немного болит голова, ничего страшного. *** Феликс сидел на холодной плитке, тяжело дыша. Рядом — смятые салфетки, следы крови уже почти стерты, раны аккуратно заклеены пластырями, рукава снова натянуты до запястий. Всё, как всегда. Он старался быть осторожным. Он знал, как спрятать следы. Он знал, как врать. Ликс взял лезвие, завернул его в бумажную салфетку и положил туда, где его никто не найдет — в самый дальний, самый тёмный угол под раковиной, за кучей старых бутылок и ненужных баночек. Сердце стучало в висках, в голове мутилось. Ему снова было плохо. Но не как раньше. По-другому. Он встал, но ноги подкосились. Всё плыло перед глазами. Грудь сжала резкая боль, будто изнутри воздух выдавливали. Тошнота вернулась внезапно, как удар. Он, спотыкаясь, подбежал к унитазу, упал на колени — и его стошнило. Горло жгло, тело дрожало, ладони цеплялись за холодный кафель. Он кашлял, пытался отдышаться… но всё было как в тумане. Сердце билось неравномерно, холодный пот стекал по спине. — Что… что со мной? — прошептал он, но даже не слышал себя. Это было не из-за лезвий. Не из-за крови. Что-то другое. Он хотел позвать Хенджина. Даже повернул голову к двери, но не успел — мир резко качнулся, и всё стало чёрным. #hyunlix

About